Рома увлеченно набивал рот салатом.

– А сколько стоит?

– Сорок пять тысяч, вроде бы… Что-то около этого. Совсем недорого. Такое классное. Ты б его видел.

Рома вполне натурально закашлялся.

– Вик, ты че, сдурела? Сорок пять тысяч на платье какое-то сраное? Рубашку уже притащила, вот и иди в ней. Брюки мои можешь надеть. Старые какие-нибудь возьми, которые я уже редко ношу.

Вика бросила еще один взгляд на нож. Выпотрошить эту скотину – и то мало будет. Продолжая играть роль жены-дурехи, она заботливо проворковала:

– Спасибо, Ром. Ты останешься на ночь?

На какое-то мгновение он замялся, но быстро взял себя в руки.

– Да, останусь. Отдохну с дороги. А завтра обратно. Ладно. Посуду помоешь, а я в душ и сразу спать лягу. Так устал ужасно.

Вика, как послушная прислуга, несколько раз молча кивнула. Вот она – любовь. Долгие поцелуи после недельной разлуки. Сувениры из поездки. И уютный вечер вдвоем. Как она раньше не замечала, что превратилась в рабыню? Он же просто ноги об нее вытирает!

Слава Богу, Рома тут же ушел в душ. Вика без сил швырнула тарелки в раковину, так и не поев. Аппетита не было совершенно. Каждую минуту ей приходилось бороться с искушением написать Павлу. Наверное, случилось действительно что-то серьезное, если он до сих пор не объявился после всего произошедшего. А может… Может он просто потерял интерес. Получил, что хотел и забыл про нее? Вика зажмурилась. Лучше не думать об этом. У нее и так проблем полно. Вика быстро спрятала рубашку, чтобы больше не попалась Роме на глаза.

Из ванной доносился шум воды. Вике вдруг пришла в голову одна идея. Она тихонько прошмыгнула в прихожую. Ромин телефон лежал на тумбочке и, конечно, оказался заблокирован. А с чем он приехал? Сумка? Вещи? Хоть что-нибудь. Или он даже не пытается делать вид, что ездит в командировку. Ведь столько лет она не замечала очевидное… Возле тумбочки стояла сумка с документами. Вика опустилась на колени и, прислушиваясь к шуму воды, медленно потянула за «собачку». Кошелек. Деньги. Кредитки. Пара визиток. Вика быстро вытащила три пятитысячных купюры и кредитку, которой он обычно расплачивался в магазине. Можно взять и другую, но пароля она не знает, так что… придется довольствоваться мелкой пакостью. С мстительной улыбкой она взяла с тумбочки ключи и сделала несколько глубоких царапин на кредитке, а затем убрала ее в кошелек. Повеселиться не получится, зато она устроит веселье Роме. Месть так себе, но пусть повозится. Вика положила кошелек обратно, а деньги спрятала в свою сумку. Что тут еще? Папка с документами. Вика осторожно открыла и заглянула внутрь. Кажется, касается его работы. Договоры, отчеты. Все это неинтересно. А вот и Ромин паспорт… Вика задумалась. Он никуда не летит – это она знает точно. А значит, паспорт ему не нужен. Спрятать? Вырвать страницы? Или… Ненавидя себя, Вика нырнула в свою сумку и вытащила небольшой пенал, который всегда носила собой. Достав синий фломастер, Вика быстро пририсовала Роме усы и рожки. Оставила несколько каляк-маляк на других страницах, подражая детской руке. Бог ее накажет. Хотя, он и так ее уже наказал, когда лишил родителей и столкнул с Ромой. Шум воды смолк. Вика сунула паспорт на место и под оглушающий стук собственного сердца вернулась на кухню.

Она поставила на плиту чайник и приготовила чашку. Лишь бы Рома не обнаружил пропажу. Она и так подставила себя с Пашиной рубашкой. Вот же дура… Мысли о Паше снова атаковали. Вика потянулась к телефону. Написать? В лучшем случае он не ответит. В худшем… В худшем – посмеется над ней. Осмелится ли она рискнуть? Из ванной вышел Рома. Он обматывал полотенце вокруг бедер и рассматривал свои руки. Над плечом темнел засос. Сволочь! Он даже не видел его. Вика сжала зубы, чтобы не выругаться вслух. Она отвернулась, лишь бы не смотреть на его самодовольную рожу. Как раньше она могла не замечать всего этого?

– Моя стеснительная учительница. – Рома погладил ее по голове и улыбнулся.

Вика вздрогнула от омерзения. Рома расценил это по-своему.

– Я знаю, ты соскучилась, но сегодня никакого секса. Я зверски устал.

Вика снова улыбнулась. Ей еще никогда не было так сложно это делать.

– Конечно, Ром, я все понимаю. Иди отдыхать. Тебе… нужно выспаться.

– Ты у меня – золото. – Он снова потрепал ее по голове, точь-в-точь послушного пса и, напевая что-то себе под нос, пошел в спальню.

У Вики все внутри дрожало от отвращения. Она не представляла, как сможет лечь с ним в одну кровать. Даже просто находиться рядом казалось жутким испытанием. Как будто ее заставляли прыгнуть в яму со змеями. Вика хотела вырваться из ловушки, в которую сама же себя и загнала. Ей нужно уйти из этой квартиры. Сбежать. Куда угодно. Как можно дальше. Но единственный побег, который ей был доступен – это… Вика все-таки потянулась к телефону. Ее бросило в жар, пальцы дрожали, но она вцепилась в телефон и не отпускала. Ладно, хватит. Нужно просто шагнуть с обрыва. Она может разбиться об острые камни, что уже совсем не страшно. Рома умудрился уничтожить ее. Так что ей теперь одно невинное сообщение? А может нырнуть в воду и спастись. Только если Павел и был водой, то черной, с десятками водоворотов. Эта вода ее не отпустит. Но Вика не решилась. Ладони вспотели от волнения. Можно написать что-то простое. Чтобы он не подумал, что она сдалась или хочет новой встречи. Можно поблагодарить за то, что снова спас ее. Но благодарить по смс глупо, а звонить она не осмелится.

Пульс зашкаливал. Сердце с такой силой билось о ребра, что, наверное, превратилось в окровавленные ошметья.

Вика продолжала сидеть на кухне, глупо пялясь в окно. Лучше подумать, как отомстить Роме. Как его уничтожить. Это безопаснее мыслей о Павле. Собственными страхами и неуверенностью она сведет себя с ума. Но избавиться от воспоминаний о нем не получалось. Повелась на его запах, на зелень глаз и сумасшедшую силу. Он – монстр. И ничего ей не обещал. У него может быть тысяча таких Вик, которые ничего для него не значат.

Вика следила за тем, как кружатся снежинки вокруг старого фонаря, пыталась придумать способ уничтожить Рому, но перед глазами все равно стоял Павел. Павел с его невменяемым взглядом, блестящими от ее влаги губами и татуировками. Возле фонаря мелькнула какая-то тень. Вика насторожилась. Она отдернула занавеску и выглянула. За деревом опять кто-то был. От света фонаря на снег падали тени: дерева и человека. От нехорошего предчувствия внутри все скрутило спазмом. Вика неторопливо встала и выключила свет на кухне. Встав возле окна, она немного сдвинула занавеску в сторону и выглянула. От дерева действительно отделился силуэт. Какой-то мужчина в низко надвинутом на лицо капюшоне с трудом прохромал к старому заборчику и тяжело привалился к нему. Вика не могла понять, на какие окна направлен его взгляд, но интуиция шелестела мерзким голос предупреждение.

Человек вдруг согнул руку в локте и отодвинул край рукава, как будто пытался что-то рассмотреть на запястье. Забыв об осторожности, Вика сильнее высунулась из своего укрытия. Да, было похоже, что он смотрел именно на запястье. Может, на часы? Проверял, во сколько она выключила свет? Но это же просто глупо. Просто совпадение? Второй раз под ее окнами обнаруживается странный тип. Нет, не совпадение. Но откуда она взяла, что он следит именно за ней? Вика вновь спряталась. Здесь живет еще много людей. Но та самая интуиция, у которой был отвратительный шипящий голосок, твердила, что этот человек тут не спроста. Вика поднесла телефон к окну и сфотографировала темную фигуру. Вышло расплывчато, но хоть что-то.